Имя и фамилия: Соня Адельгейм.
Дата рождения, возраст: 30 июня 1997, 17 лет.
Биография: Детство.
- Странно, и для чего вообще нужны родители? – спросил маленький мальчик с взъерошенными черными волосами, сидевший напротив Сони. В его руке был карандаш и сейчас он усердно стачивал грифель о бумагу, рисуя огромное, во весь лист, распахнутое окно.
В руке Сони тоже был карандаш, которым сейчас девочка выводила дым из трубы кирпичного домика.
- Джеки, надо же быть таким глупым! Вот кто тебе тут носки выдает? Ага, то-то и оно. А вот будешь ты у мамы жить и носки любые получишь, и красные, и синие, и даже с бантиком. И конфеты каждый день дают. Вот – с воодушевлением перечислила воспитанница детского дома.
- А может, мне мои носки нравятся? И шоколад я совсем не люблю. Не уходи, а? Хочешь, я тебе все свои конфеты отдавать буду?
- Сам ешь свои конфеты. А я к маме пойду. И игрушки у меня будут лучше, чем у тебя – показала язык девчонка.
Черные глаза мальчугана сверкнули, и он опустил взгляд на бумагу, начав с тройной силой давить на грифель.
- Тоже мне! К маме она пойдет! Ничего ты не понимаешь… - обиженно буркнул Джеки.
Вдруг хлопнула дверь, послышался цокот каблуков и надоедливые лестные речи. Всякие разговоры и громкий детский хохот вдруг стихли. На пороге появилась удивительная миссис Марит Леннарт. Это была высокая белокурая женщина, лет тридцати семи, с округлыми бедрами и тонкой точеной талией, стянутой белым пояском. На ней было обтягивающее черное платье до колен, возможно, слишком строгое, но при этом, создававшее впечатление той самой простоты и раскрепощенности. Острый аромат дорогих французских духов разнесся по залу.
Дети зашептались. Соня застыла с раскрытым ртом, неловко сжимая в ручке только что выведенный рисунок.
- Адельгейм! Миссис Леннарт долго будет ждать? – прикрикнула толстая воспитательница и тут же улыбнулась гостье самой фальшивой улыбкой, которую только можно было нарисовать у себя на лице.
Соня подпрыгнула на месте и покраснела. Девочка сделала пару неуверенных шажков в сторону новой опекунши и виновато опустила глазки.
- Я… Миссис Леопард…
- Леннарт, Адельгейм, Леннарт! – процедила сквозь зубы наставница.
- Да… Миссис Леонард, я хотела… отдать вам это. Я очень старалась, честно – закивала головой девчонка.
Марит взяла из рук девочки рисунок и оценивающе кивнула головой.
- Молодец.
И больше она ничего не сказала. Ни сейчас, ни через пять минут, когда Соня, в надежде на похвалу сунула ей под нос портрет пса.
Прошло около получаса, прежде чем девочку окончательно подготовили к отъезду. Марит жила в Норвегии. Зачем брать ребенка из Англии, в свои пять Соня почему-то не задумалась. Она не переставала мечтать о далекой северной стране и о кирпичном домике с трубой.
У двери, воспитательница театрально чмокнула воспитанницу в лоб, чуть не пустив такие же театральные слезы. Соня протянула ручку новой маме. Мама, в свою очередь, решила перекинуться парой словечек с няней. Девочка отряхнула свою джинсовую курточку и застегнула верхнюю пуговицу на воротнике. Вздохнула, осмотрела лица присутствующих. Джеки стоял в углу, традиционно ковыряя стену. Он делал это всякий раз, когда был награжден такой тюрьмой за проступки. Он глянул на подругу и отвернулся. Соне захотелось подбежать и назвать его дураком, но вместо этого, почувствовав, как её потянули за руку, она крикнула:
- Джек, мы потом еще увидимся. Честно! И ты отдашь мне все конфеты, правда-правда!
И все. Вот так просто распрощаться с местом, в котором совершала первые шаги.
***
В самолете было невыносимо душно. Соня сняла свою курточку и положила её в корзинку к новоиспеченной матери.
- Миссис Леопард, почему все мужчины такие глупые? – вздохнула девочка, облокотившись на подлокотник.
Марит рассмеялась:
- Вот уж не знаю, солнце. Наверное, так заложено природой.
- А я ведь любила его, представляете? В мои-то пять, влюбиться в такого глупого человека – как я могла? – покачала головой Соня, нехотя пережевывая шоколадные конфеты.
- Мужчины – это не самое поганое, что бывает в жизни, девочка моя. Когда мы составим тебе график работы с репетиторами, ты в этом сама убедишься.
- Репетиторы. Слово-то, какое сложное. Какие там мужчины….
***
- Соня! Соня, просыпайся. Мы подъезжаем.
Соня почувствовала, как её кто-то трясет за плечо. Она резко вскочила, завертела головой, глядя в окна. За окном, на ближайший километр, простиралась темнота. Машина повернула и, проехав несколько метров, затормозила. Соня, потирая заспанные глазки ладошками, забралась в куртку и приклеилась к стеклу, пытаясь высмотреть новый дом.
- Ну чего же ты? Пойдем.
Марит вытащила девчонку из машины, и та сразу ощутила дух прекрасной северной страны. А может, ей показалось. Дух, он везде одинаковый.
- Миссис Леопард, пахнет морем. И северным сиянием. Пахнет Норвегией.
Как пахнет северное сияние, Соня не представляла, но почему-то решила, что Норвегия пахнет именно им. О северном сиянии ей рассказывал Джек. Какой всё-таки глупый Джек. Даже северное сияние не понюхал, прежде чем заявлять о нем.
- Иди, иди. Вперед.
Они шли по кирпичной дорожке прямо к кирпичному дому, как с картинки. Только объемному, а не плоскому, чуть менее кривому и высотой в три этажа. Соня разинула рот.
- Это тоже детский дом? Там дети живут?
- Нет, ни в коем случае. Дети там живут, но они свои. Родные.
- А… значит, это всё-таки не детский дом. Родные.
- Ну, забегай – сказала Марит, открывая огромную тяжелую дверь.
Взору маленькой девочки предстал такой большой дом. Огромная люстра привлекала внимание Сони больше всего. Ни кожаные диваны, ни камин, ни дорогие ковры, а обыкновенная, пусть чуть-чуть и громадная, люстра. Девочка застыла, гладя на этот яркий свет.
- Привет! – перед Соней вырос высокий мужчина с рыжей бородой – Я Рональд, будем знакомы, красавица! – подмигнул – Ты, конечно, можешь называть меня папой, но… как сама захочешь. А это – бородач указал на трех мальчиков с зализанными назад волосами – твои братики. Оден – старший, Фроуд – средний, Эрик – младший. Наконец Бог послал нам дочку, наконец….
***
«Дарагой Джеки! – выводила крупным детским почерком Соня, иногда путая, в какую сторону пишутся буквы – Я уже умею песать! Надеюсь буквы различать тебя уже научили. Я незнаю куда потом нести это песьмо но мне поможит Фроуд, он мне обищал.
Мне тут сложно. Скоро должин придти мистер Роше чтобы я с ним письминостью позанималась. Правда он гаварит что са мной трудно потому что у меня какая то штука, она еще на дис наченается. Из за ние я не могу харашо читать и песать как другие дети. Оден мне про это четал. Джеки, кагда мы увидимся я уже наверно буду уметь говорить на норвежском! Здесь все говорят на нескольких языках. Марит говорила что люди каторые так умеют называются полесглотами. Но я хотела просто тебе сказать что са мной все харашо. Мне даже носки покупают как я тебе и говорила. Завтра ко мне придет учитель чтобы заниматся скрипкой а потом фортепиано. Я бось четать ноты, они на буквы савсем не пахожи. Джеки, я тебе собачку нарисую. Чтобы ты не скучал. Тебя уже выпустили из угла?
С любовью,
Навеки твоя,
Мадам Соня Леннарт – Адельгейм.
Реверанс
P.S. Пиридай воспеталке что её когнетивный дисананс никак не должен отражатся на её приподоватильской деятельности и не должин сказываться на психичиском састаянии дитей. Меня так Эрик научил гаварить».

Отрочество.
«Джек, ну ответь ты, пожалуйста, хоть на одно письмо! Я как дура, пишу человеку, которого не знаю уже несколько лет. Я почти не помню, как ты выглядишь. И зачем я это делаю? Традиция такая, каждый месяц писать на адрес, где мои письма складируются, а потом выбрасываются. Ну не могли тебя забрать из детдома, ну честно. Если ребенка до семи лет не взяли, то его, скорее всего, и потом не возьмут. Я-то знаю. Ах, да, я в этот раз через word пишу, а то, может быть, ты ни слова не понимаешь из-за моей дислексии.
Джек, я всё еще жду твоих конфет. И, знаешь, лучше бы я жила с вами, в детском доме. С этой ненормальной воспитательницей. Этот дом, эти люди… Они невыносимы, Джек! Мне, черт подери, пришлось выучить три языка, чтоб Марит успокоилась. Она все время чего-то требует. Она же знает, как мне тяжело это дается, и всё равно требует. Сейчас, например, она наняла репетитора по саксофону. По саксофону, мать вашу, Джек! По саксофону! Нет, Джек, я не хочу дуть. Я лучше в сотый раз попробую выучить долбанного Шопена на этой штуке, чем буду тратить лёгкие. Все дети, как нормальные ребята, ходят в школу. Я, как полная идиотка, сижу на домашнем обучении. Мне надоело, что за каждым моим шагом следят. Мне нельзя выходить из дома без письменного разрешения. Ох, черт, пять ошибок в одном предложении, да пребудет со мной проверка правописания! Так, я не об этом. В общем, на самом деле, у меня даже времени на это нет. Везде чертовы репетиторы. Мне иногда кажется, что они дежурят у моего дома. Недавно я выбралась ночью на улицу, через окно, потому что через дверь меня бы все равно не выпустили. Знаешь зачем? Джек, тут самое прекрасное северное сияние. Я не видела его ни в одной другой стране, но оно самое прекрасное, это точно. Такое нельзя прятать за оконным стеклом. Это нужно видеть воочию. А какое тут море? В нём купаться даже нельзя. А мне нравится. Северное море. Я бы туда каждый день бегала. Там ветер такой, холодный-холодный, и солью пахнет. Что может быть прекраснее моря? Я просто хотела выбраться из этой скучной комнаты. Этот рыжий ублюдок, чтоб его кроты покусали, заметил, поймал и еще пригрозил, мол «Ай-яй-яй, нельзя так, не хорошо». Меня раздражают эти глупые законы. Я каждый день вспоминаю твое распахнутое окно, и, Господи, нарисуй его еще раз.
А эти «братики»? Ты бы их видел! Они не похожи на обыкновенных нормальных ребят. Они все такие правильные. Такие рыжие. На отца похожи. Сколько умных слов в их голове! А сами-то, наверное, даже мяча не гоняли! Даже с крыш не падали! Но Оден, правда, иногда рассказывает скандинавские мифы. И это единственное, что мне нравится в нём. Он рассказывает красиво. Наша воспитательница даже сказку нормально прочитать не могла.
Джек, я хочу опять. Хочу опять перелезть с тобой через забор и упасть на камни, а потом бегать от собак, пока не выловят охранники. Мне так не хватает твоего сумасброда. Почему я все время тебе пишу? Потому, что ты единственный, с кем у меня еще есть связь в этом мире. Когда-то мы хорошо друг друга понимали. И, да, носки тут и вправду, беспантовые. Не верь взрослым людям. Они всегда обманывают, делая вид, что желают тебе лучшей жизни. Может, ты всё ещё стоишь в углу?
Со скукой и унынием,
Мадам Соня Адельгейм.
И к черту ту страшную фамилию.
Реверанс».
***
Распахнутое окно – и вот она, дорога в счастливую жизнь. Белые занавески всколыхнулись от прилива холодного морозного воздуха. Осторожно через подоконник….  Ай, задела железяку! А нет, кажется, не услышали. Соня оглянулась по сторонам и, убедившись, что свет в остальных комнатах выключен, спрыгнула на бетон. Эх, лишь бы Марит не поставила решетки на окна, как грозилась. На шее – новенький фотоаппарат с огромным объективом. Нет, это ни в коем случае не дань моде и не панты, огромные деньги ушли ради искусства. Куда она пойдет? Господи, да мы же в Северной Норвегии! Здесь любая дорога хороша! Но одна привлекает внимание Сони с каждым днем всё больше. Набережная, что же еще? Соня застегнула пальто и побежала на цыпочках, так, чтобы никто даже не вздумал выглянуть в окно из-за грохота. Под ногами скрепит первый снежок. Этим вечером решила придти зима, правда, судя по всему, ненадолго. Шаг, шаг, через лес. С ёлки прямо на макушку падает сугроб. У, как бодряще. Так, не отвлекаться. Включает фотоаппарат. Экран загорается. Что мы видим? Мы видим Сонину физиономию с большими-большими глазами, и эта самая физиономия смотрит на вас, как на.. не важно. Долго ли еще до моря? Кажется, немного заплутала. Вон, впереди, идет мужчина. Можно узнать. «А не подскажите ли дорогу до набережной?». Мужчина осмотрел незнакомку. «А почему бы и не показать? А что это вы ночью с фотоаппаратом носитесь?» - «Так днём же неинтересно. Всё самое красивое случается ночью. Я люблю много света в темноте» - «Вот как». Кивнул головой и поднял брови. «Ну, давайте, ищите огни». Выходим к набережной. Какое море! Какие звезды! Какой тут ветер и запахи! Пахнет Норвегией. Щёлк, щёлк, еще одна фотография. И еще одна. Ну еще чуть-чуть и домой. Если Марит узнает, точно прибьет. Надеюсь, окно само по себе не захлопывается. Не захлопывается ведь, да? «А у вас талант. И часто вы фотографируете?» - «Нет, только когда удается сбежать из дома. Мне нравится делать это ночью. Ночью мир совсем другой. И людей нет. Хорошо..» - «А не хотите поучаствовать в одном проекте? Нам просто нужна талантливая молодежь. Проект называется «Kids Camp». «А что это за название такое?» - «А, так это не суть важно. Ну так что? Мы можем предложить вам такие вещи, как большой опыт…» - «Уже согласна». «Отлично, для начала вот» - протягивает пробирку с жидкостью – «Отвезешь? Это как первое задание. Адрес я скажу». Соня пожимает плечами: «Ну ладно, услуга за услугу, как говорится». И при чем тут талантливая молодежь?
***
- А ты хоть знаешь, во что ввязалась? – спросил парень, живший по адресу, который дал мужчина.
- Нет. И меня это устраивает.
- Давай уже.
Соня протянула пробирку.
- У меня есть подарок для тебя.
- Подарок? Для меня?
- Ага. Держи – отвечает парень и дает Адельгейм кулаком в нос.
Комната плывёт, и Соня теряет сознание.

Юность.
В квартире полуразвалившегося пятиэтажного дома, с обшарпанными стенами, на старом пожелтевшем матрасе спала девушка. Кто она? Она и сама теперь не знает. Ник называет её Софией. Ник – это самый прекрасный человек во Вселенной, заботливый и понимающий. Когда она очнулась, после травмы, он был рядом. Тогда, четыре года назад, что-то произошло. Софи не помнит. Удар был страшной силы. Ник и его дядя Фред повезли её в больницу. Врачи сказали, что это амнезия, полная потеря памяти. Она спрашивала об этом. Но Ник сказал, что его не было рядом в тот момент. Кем он ей приходится? На этот вопрос каждый раз следовал ответ «Я самый близкий тебе человек». И Софи верит каждый раз. Что потом стало с её жизнью? Она и Ник работают у Фреда. В чем состоит их работа? Просто выполнять поручения. Дядя Фред очень занятой человек. Он живет где-то в Осло и у него свой большой дом. Он как-то обещал, что найдет им место лучше. Но пока Софи может пожить и в старом доме, она не прихотлива. В комнате, где она сейчас спит, есть только старый матрас и доисторический телевизор. Но она верит в счастливую жизнь и это её основная задача.
Софи перевернулась с боку на бок и открыла глаза. Застыли слезы. Каждую ночь ей снились лица, обрывки, воспоминания. Что-то до боли знакомое, то, что она не могла вспомнить. Она протерла рукавом рубашки глаза и вдруг почувствовала, как из носа хлынула кровь. Такое тоже случалось почти каждое утро. Поэтому рубашка Ника, в которой она спала, вся была в пятнах.
Дверь скрипнула. У девушки не хватило сил на то, чтобы повернуть голову. На пол, прямо перед ней поставили пластиковый поднос с кофе и булкой. Ник присел рядом, приподнял её за плечи и прижал к себе.
- Опять? Не переживай, это пройдет – сказал он, гладя её по волосам – С днем рождения, милая.
- Ник.. Сколько мне исполнилось?
- Семнадцать лет. Извини меня. Мне ни на что не хватает денег. Держи. Я хотел бы подарить тебе небо, но пока могу позволить себе только это.
Он вложил в ее ладонь цепочку с кулоном. Конечно, все это было подделкой. Софи сжала цепочку в кулаке и прошептала:
- Спасибо.
- Куда ты хочешь? Я не хочу сидеть на матрасе весь день.
- Ник… это очень глупо, наверное. Я давно хочу попросить тебя. Давай съездим на набережную в Аннёе? Я не знаю, зачем мне это, честно. Мне просто кажется, что там что-то знакомое.
Парень заметно напрягся.
- Аннёй очень далеко отсюда, девочка – подумав, сказал он, но через секунду ответил – Ладно, только не делай таких глаз. Я не вынесу. Придется взять еще один выходной у Фреда.
***
- С чего ты вдруг решила рвануть сюда? – спросил Ник, въезжая в город.
- Я давно хотела – пожала плечами Софи – Но я не знаю. Вдруг всплыло в голове. Почему-то. Я иногда представляю себе то место очень отчетливо.
***
Через полчаса машину все-таки удалось припарковать у набережной. Нику пришлось долго колесить по городу.
- Ты довольна? – спросил он, взяв девушку за руку.
- Пока не знаю – ответила она, чувствуя, как растет внутреннее напряжение.
Софи выбралась из машины. В лицо ударил резкий северный ветер. Что-то щелкнуло в памяти. Этот мост, эта набережная, этот ветер, дорога…. Софи резко сорвалась с места и побежала к воде.
- Стой! Куда ты? – крикнул сзади Ник.
Девушка схватилась руками за металлический поручень моста и почувствовала ладонями тот самый холод.
- Почему так знакомо…
- О чем ты? – спросил спутник, догнавший её сзади.
Софи резко обернулась. И увидела за спиной Ника девушку с фотоаппаратом. В голове резко всплыли воспоминания. Она одна, ночь, набережная… А что дальше? Что до этого? Она упала головой на плечо парня.
- Что с тобой? Тебе плохо? – спросил тот – Давай я дам тебе лекарство – продолжил он, вынимая из кармана пробирку с жидкостью.
Софи отпрянула. В памяти всплыло изображение.
===========
Она звонит в дверь квартиры. Той самой, в которой проснулась прошлым утром. Дверь открывает Ник. Но они не знакомы, это точно. Она протягивает пробирку. Удар. Он её ударил.
===========
Соня упала на асфальт и закрыла лицо руками.
- Давай. Давай свое лекарство.
===========
Она очнулась. Рядом сидел Фред. Она видела его раньше. Это он пригласил её в Kids Camp. Он извиняется. И протягивает ей кружку, в которой за время диалога успел разбавить жидкость из пробирки. «Выпей. Это всего лишь лекарство».
Следующая станция – больница.
===========
Парень протянул пробирку. Девушка взяла. Осмотрела.
- Ник, почему ты меня этим поишь?
Софи встала, сжала пробирку в руке, посмотрела и швырнула в воду.
- Что ты делаешь??
- Возвращаю себе память.
- А мозги ты себе вернуть не хочешь? – прикрикнул Ник, после чего с ним начало твориться что-то страшное.
Он превращался… в животное. Руки резко покрыла шерсть, выросли клыки, когти… хвост?
- Ты… оборотень?? – закричала Софи, и у нее затряслись колени. Может она и правда сходит с ума? Может, ей нужно было выпить эту штуку?
Ник то ли засмеялся, то ли зарычал, затем встал во весь свой волчий рост, прижал её лапой к поручню, со всего размаха залепил оплеуху и начал потихоньку перекидывать её через борт.
- Ник! Что ты делаешь? Пожалуйста! Не надо! Умоляю – срываясь на слезы, кричала девушка.
В следующую секунду она поняла, что летит вниз, в синюю бездну.
***
Она почувствовала, как тепло разливается по всему телу. Теплая вода. В Северном море. Почему я так быстро начала замерзать? Софи попыталась открыть глаза. И когда она сделала это, то чуть было не наглоталась воды. Прямо перед ней была девушка. В совершенно легком одеянии. Её синие волосы плыли по воде. «Русалочка» протянула девушке руку. Та, ни секунды не сомневаясь, схватилась за неё. В следующую секунду родилась яркая вспышка света и Софи почувствовала землю под своим телом. Девушка потеряла сознание.
***
Веки окрасились в ярко-оранжевый цвет, заболели глаза. Софи попыталась проморгаться.
- Очень интересно – пробормотал мужчина в белом халате, глядя на неё – И давно вы, мадам, плаваньем занимаетесь?
Мадам – подумала Софи – Мадам Соня Адельгейм, откуда это?
Софи попыталась присесть. Здесь собралось много народу. Она определенно все еще находилась у моря. Но то ли это было море?
Люди столпились, глядя на нее, развалившуюся на песке. Или… или это не люди? Софи глянула на мужчину в халате. Кудри, бородка, РОГА?? Копыта?? Что происходит? Девушка попятилась назад. А вон там – сзади. Человек-конь и женщина в листьях?
- Я не понимаю – захныкала девушка, прикрыв лицо руками.
- Эй, не бойся. Все когда-то бывает в первый раз – сказал парень, присаживаясь рядом.
Он показался Софи милым. Черные взъерошенные волосы, такие же черные глаза…
- Джек? – сорвалось с её губ. Кто такой Джек?
Парень сдвинул брови на переносицу и посмотрел на неё с удивлением:
- Откуда ты знаешь? – прошептал он ели слышно.
- Джек! Ты обещал мне отдать все конфеты, да!
- Девушка, вы, вероятно, что-то путаете – деликатно заметил врач – Этого молодого человека зовут Сет.
- А я не верю людям с копытами! – закричала Софи и бросилась на шею к Джеку.
- Соня… - прошептал он, ухмыльнувшись.
P.S. С Сетом всё согласованно.

Внешность: Невысокая, но спортивная девушка с тонкой талией. Фигура а-ля «песочные часы». Имеет красивые аппетитные ножки, как с пин-ап плакатов.  Соня очень активная, в былые годы много занималась спортом, каждое утро исправно вставала на зарядку. Также в те годы, когда она жила с семьей Леннарт, была неплохой гимнасткой, и очень удачно смотрелась на этом поприще, будучи маленькой и бойкой (сама она этого не помнит; и не будет помнить большую часть информации, которую я здесь излагаю). Как девушка, не лишена изящества (да и кокетства, честно говоря, тоже).
Физиономию Адельгейм, кажется, стащила у совсем юной Авы Гарднер, по крайней мере, так когда-то говорил ей Фроуд. У Софи маленькое личико с пухлыми губками бантиком. Имеет большие темно-синие глаза с длинными черными ресницами и четкие красивые брови. Высокие скулы придают лицу выразительности. Приятный профиль, прямой острый носик, румяные щеки. Соня достаточно обаятельна, всё время находится в игре, она – самая настоящая актриса.
Волосы черные, пышные и вьющиеся, длиной примерно до середины шеи. Слишком короткие для того, чтобы их заплетать; непослушные, часто спутанные.
Светлая кожа, однако, летом быстро и легко загорает, приобретая золотистый оттенок. Красивая белоснежная улыбка, ямочки на щеках. На левой щеке маленькая родинка. В ушах девушка все время носит сережки-колечки.
Предпочтений в одежде особо никаких нет, ведь жила она последние годы (те, которые хорошо помнит) далеко не в роскоши. То, на что хватало денег, Соня и считала своим предпочтением. В лагерь она и вовсе не успела собрать весь свой скудный гардероб. Поэтому прибыла в зауженных черных джинсах, футболке с глупой надписью «Я люблю Аннёй» и ветровке поверх, также, не забыв напялить белые балетки (которые были потом потеряны где-то в Мировом океане). Все это добро изрядно пропиталось соленой морской водой и хорошенько растянулось. Да, первое лето в лагере обещает быть просто шикарным – какая-то девочка с амнезией очутилась в странном месте, где обитают галлюцинации, и собирается остаться тут надолго, имея при себе сногсшибательный комплект одежды. Браво, Соня! Что же, посмотрим, куда эта кривая дорожка её заведет.

Характер: Как уже было сказано, Соня – настоящая артистка. Если ей будет угодно, она изобразит любую эмоцию на своем лице искусно. Может театрально рассмеяться над чужой неудавшейся шуткой, или пустить такую же театральную слезу на глазах у целой публики. Посмотреть на Сонины выкрутасы частенько собиралась вся дурная семейка, внимая истерике или целой доктрине нравственных поучений на тему «Хватит читать умные книжки, в них ничего стоящего не пишут». Что сказать, Адельгейм вот такой уж эмоциональный человек. Очень часто кажется незнакомым людям капризной инфантильной девчонкой. Узнав её поближе, можно совершенно точно судить, что это не так. Почти не так. Собственно, таким образом, Софи привыкла привлекать внимание к собственной персоне.
Впрочем, кроме театральных триумфов, есть еще один способ. Особенно он действует на мужчин (хотя…). Способ называется «летящей походкой». Опять-таки же, театральные вздохи, хлопанья глазками, выпячивание губок, всего этого в Адельгейм как отходов в Северном море. То есть, выше крыши и больше. Уровень кокетства в этой мисс просто зашкаливает, и не лезет уже не в какие рамки.
Поговорим о чувствах без наигранности. Их нет. Точнее, Соня никогда не выставляет их напоказ. Ей проще играть какую-то определенную роль, чем быть самой собой. Все свои отрицательные эмоции (кроме психоза) девушка держит при себе, зато положительные выплескиваются на окружающих, заливаясь им в уши. Если что-то действительно привело её в восторг – приготовьтесь к тому, что щебетать мадам Соня Адельгейм будет до утра. В восторг её может привести и самое малое. Красивый закат или встреча с лошадкой. Еще все это обязательно должно оказаться на её фотоаппарате. Но нынче он храниться у Ника дома.
Влюбленность Соня не испытывала уже давно. Даже чувства к своему «сожителю» больше напоминали привязанность. Истинную любовь девушка ведала только к трем вещам – снегу, морю и круассанам.
Не ленива, в минуты полной скуки и отрешенности от мира сего, просит нагружать её работой побольше. Такая черта выработалась за десять лет проживания в одном доме с госпожой Леннарт. Не любит просиживать просто так, хотя иногда и требует полной нирваны, чипсов и дивана. К работе по дому относится положительно, любит чистоту, красоту и порядок. Такой себе мистер Пропер в юбке. К учебе относится с улыбкой, если приходится практиковаться или слушать теорию. Читать и писать не любит из-за сильной дисслексии. Может сделать три ошибки в одной слове.
Она полностью открыта только для друзей или людей, к которым испытывает полное доверие. Ей также очень важно не чувствовать себя одинокой, но последние несколько лет из этого состояния не получается выйти. В общем и целом, если перестанет притворяться, окажется довольно позитивным человеком. Хохотать может несколько недель, над одним и тем же случаем. Верит в добро и в то, что счастье не за горами, нужно всего лишь отыскать к нему правильный путь.

Оружие и артефакты: Оружия и артефактов не имелось никогда.
С собой, из дорогих и сохранившихся вещиц только кулон, подаренный Ником накануне всего произошедшего. Да, почему-то всё ещё дорогой...

Дополнения: Память до сих пор восстановилась не полностью, поэтому большей части своей жизни Соня не помнит. Вспоминает только кусками и обрывками. Очень часто чтобы воскресить в памяти какое-то событие требуется случай, какой-то предмет или до боли знакомые слова.

Как Вы попали на Resistance?: Сет Шур.